Вверх страницы

Вниз страницы

Misguided Ghosts

Объявление

МЫ ПЕРЕЕХАЛИ http://mghosts.mybb.ru/





Л У Ч Ш И Е

Н О В О С Т И

ПАРА НЕДЕЛИ!!!ГОЛОСУЕМ!!!
●ПРЕКРАСНАЯ НОВОСТЬ ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ ХАЛЯВЫ! ТЕПЕРЬ АКЦИЯ #ХАЛЯВА ПРИДИ
ДЕЙСТВУЕТ ОЛЛ ДЕЙ, ОЛЛ НАЙТ
НАБОР НА БИТВУ ПОСТОВ. 5 СЕЗОН! открыт. Поспешите принять участие и стать ЗВЕЗДОЙ:)
КВЕСТ#3 ИГРАЙ ГАРМОНЬ ЛЮБИМАЯ
Новый квест, специально для вас, братья наши и сестры :) Записываемся и играем, все просто, всем удачи :)


П А Р Т Н Е Р Ы
»UK.All inclusive[The L Word]Charlotte's Web »LA:confidentialALLENTOWN
Л У Ч Ш И Й П О С Т

Каждый человек хоть раз в жизни любил невзаимно. Как часто он знал наверняка об этом? Сколько из них лишь догадывались? И как много просто думали, но не знали, что они не правы? Сколько в мире человек каждый день, каждую секунду упускают свою судьбу? Сколько счастливых пар не состоялось просто потому что кто-то что-то недопонял, не уловил намеков, взглядов, прикосновений?..... читать далее

Muzicons.com

С Е Л Ь Х О З К О М И Т Е Т

НАША КОМАНДА НИНДЗЯ
П А Р А Н Е Д Е Л И

К Л И К А Е М
Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Misguided Ghosts » Флэшбек » Cough Syrup.


Cough Syrup.

Сообщений 1 страница 9 из 9

1

Название темы. Cough Syrup.
Герои. Jensen Lancaster [17 y.o.], Matthew White [15 y.o.]
Время. Some years earlier.
Место. Old school.
Сюжет. One more spoon of Cough syrup now?
"У нас слишком мало времени для того, чтобы беспокоиться об этом. Иногда мне кажется, что я схожу с ума, теряю себя, теряю контроль. Все эти рыбы в нашем море так смотрят на меня и, судя по всему, хотят услышать мой ритм. У нас слишком мало времени для того, чтобы беспокоиться об этом и мне пора выходить, пора выходить, стирая грусть с лица. Кто-то в нашем парке ищет мое сердце. Темный мир изнывает, ведь солнца теперь нет.
Наверное, несколько капель микстуры от кашля начнут действовать и спасут меня?.."

0

2

Уникальность. Неповторимость, исключительность. Отличаться, выделяться на сером фоне, понимать, что ты не такой, как все остальные. Что ты умеешь делать то, что не умеют другие. Что ты проявляешь себя как вполне состоявшаяся личность. Наверное, об этом мечтают многие. Только эти многие и понятия не имеют, насколько это трудно. Невыносимо трудно быть другим, невыносимо больно быть одному. Следуя выбранному пути.
Идти по коридору и ощущать спиной, как на тебя смотрят. Смотрят и мысленно осуждают. Все состоявшиеся личности, уникальные, исключительные, неповторимые. И в то же время такие же, как и все остальные. Их реакция на несколько новостей вполне нормальна. Для них, но только не для него. Ведь именно он и стал новостью дня.
Медленно шагать дальше, смотря по сторонам и опять пропуская мимо своего внимания их строгие лица. Тихий вдох, легкий выдох. Успокаивать себя мыслью о том, что ничего страшного не случилось. Успокаивать себя, несмотря ни на что. Он слышит их шепот, слышит их разговоры, ощущает, что совсем скоро ему будет необходимо платить. Билет на рейс в один конец, следуя выбранному пути.
Отец реагирует вполне спокойно, старается помочь, протянуть руку помощи. Не уходит, всегда остается рядом. Буквально сидит на кровати до самого утра, выслушивая длинные монологи юноши о том, как невыносимо трудно быть другим. Он понимает. И опять рассказывает ему о своем прошлом, вспоминая удивительные концерты, вспоминая то, как встретился недавно с Green Day, как несколькими днями ранее написал первую мелодию к следующему альбому. Вспоминает свой первый дебют, рассказывает, какая музыка ассоциируется у него с тем или иным событием. Отец всегда говорит слишком много и всегда слишком мало слушает. Иногда это утомляет, но не теперь. Теперь становится легче. Ненадолго, но легче.
Бисексуальность. Он никогда не думал об этом всерьез раньше. Так основательно и глубоко. Уверен ли он в том, что испытывал нечто странное к некоторым юношам? Разумеется. Будь то его друг или же кто-то другой. Ему нравились как девушки, так и парни. Наверное, в этом и состоит его уникальность? Хотя, скорее всего, в таком поведении окружающих виноват и тот факт, что он, медленно двигаясь только вперед по длинным и, что странно, тихим коридорам, идет на репетицию школьного театра, в котором ему хотелось участвовать с раннего детства, но не решался сделать первый шаг.
Выучил ли он ту партию, которую планировал продемонстрировать сегодня во время выступления? Конечно. Выучил и помнил, наверное, лучше всех. Ведь именно с этой мелодией у него связано несколько событий. Именно с ней связано его внутреннее состояние на данный момент. Он не сломан внутри, нет. Ему всего лишь постепенно становится немного грустно, печально, тоскливо. Он постепенно остается наедине со своими мыслями, мнениями, с самим собой. Один. Сердился ли он на весь мир, хорошо понимая это? Нет. Он дальше следует выбранному пути, несмотря ни на что.
Тем, кто умеет прощать, принимать мир таким с его минусами и плюсами, в наше время никто не рад. Многие считают, что все это глупо, странно. Просить прощения. Уверены, что таков удел слабых. Тогда подумайте. Разве месть - удел сильных? То есть, те, что приняли твердое решение - мстить до конца, - сильны? Глупо. Глупо мыслить стереотипно, рассматривать все только с одной стороны, верить тому, чему нас "учат". Найти в себе силы, суметь простить даже предательство, убийство, попытаться понять поступки другого человека, разобраться, почему он поступил именно так, научиться принимать все, как есть. Наверное, все же в этом и заключается настоящая сила. Или нет?
Никто точно не знает. Но все же, быть выше мести, прощать, понимать гораздо лучше, наверное, чем опускаться, падать на дно, отвечать тем же. Бросаться в крайности, вести себя, как дурак. Кричать вслед, укоризненно смотреть в спину, скромно кивать, пропуская тебя мимо своего внимания. Вместо того, чтобы научиться прощать и принимать все так, как есть на самом деле. Ведь только тогда мир станет лучше, не так ли? Слишком много мыслей.
Выглядеть увереннее, стирая с лица грусть и сомнения. Выйти на сцену, посмотреть в лица многих. Стараясь скрыть волнение и некий страх, смотреть в серые лица таких же осуждающих. Тех, кто уверен, что нельзя быть таким, как он. Но у него слишком мало времени для того, чтобы думать об этом, беспокоиться. Иногда ему кажется, что он сходит с ума, сходит с ума опять и теряет последний контроль. Все эти "рыбы" в его море так внимательно смотрят на него, будто бы хотят услышать совсем не его ритм, не его биение сердца. Услышать его крик, увидеть то, как он ломается, сдаваясь под таким давлением.
Немного шумно втянуть в легкие кислород, поправить светлую челку, кротко кивнуть, давая сигнал к началу. В ушах раздаются первые ноты, аккорды, динамики опять разрывает такая тихая мелодия, что хочется улететь вверх, выше, исчезнуть где-то там. В душе опять ураган эмоций, мысли опять смешались, оставляя на месте происшествия только хаос. Слишком много всего для счастливого конца, не так ли?.. Аккуратно коснуться рукой темного микрофона и тихо начать петь. Будто бы в последний раз.
"One more spoon of cough syrup now..."

Отредактировано Matthew White (2012-04-17 07:29:18)

+1

3

Мы часто делаем слишком много ненужного, тратим силы на что-то, что нам абсолютно не надо. Без этих что-то можно обойтись, надо только остановиться и подумать, проанализовать свои действия и составить более рациональный план по использованию своего драгоценного времени, которого вечно и всегда будет мало. Вот и сейчас: неужели нельзя спокойно относится к этому мероприятию? Почему ни одно подобное событие не обходится без шума, гама, взаимного нервотрепа, торопливости и суеты. Тщательно готовьтесь заранее к предстоящему, дабы потом не носиться сломя голову в последний день.
Теплый ветерок незаметно проникал в комнату, оповещая всех о своем присутствии шуршанием воздушных штор, и ласково трепал темные короткие пряди на голове Дженсена. Парень стоял у окна, прислонившись плечом к стене и скрестив руки на груди, наблюдал за происходящим вокруг, абсолютно не выказывая ни малейшего желания вмешиваться или помогать. И без него прекрасно справляются. Разве что с инструментами парням надо будет помочь, наш дохлый барабанщик не укатит установку в одиночку.
Школьный мюзикл всегда грандиозное событие для учебного заведения, в коем уже одиннадцатый год учился и делал вид, что учится, молодой Ланкастер, ведь этот спектакль всегда устраивался с большим размахом, директор средств не жалел. И не было ничего удивительного, что многие из учащихся хотели поучаствовать в нем, особый ажиотаж царил вокруг главных ролей. Дженсен не стремился быть центральной фигурой и вобщее не хотел выходить на сцену для игры на публику, но ему предложили, мол, "пройди, чисто из интереса, послушаешь мнение опытных людей". Зря пошел, был выбран сразу на роль активно действующего лица, так еще и приглашен для оценки других претендентов. Беда с вами, ребята.
- Джен! Пошли, сейчас уже начнут!
Музыкант изогнул бровь и смерил друга, стоящего в дверном проеме и активно жестикулирующего, скептическим взглядом. Отрывать Дженсена от молчаливого созерцания этого мира чревато не самыми радужными последствиями, но особо близкие индивидуумы могли себе это позволить. И, между прочим, позволяли все чаще и чаще с каждым прожитым днем. Школьник с тихим вздохом отлепился от стены, бросив последний взгляд в открытое окно, вдохнул аромат свежей зелени приятно захватывающий все обоняние, и направился следом за убегающим товарищем.
Устало прикрытые веки и инстинктивное уворачивание от бегущих со всех сторон школьников. Рядом раздается тихий смешок в общем гуле голосов, четкий и различимый только для одного уха. Джен открывает глаза и внимательно смотрит на друга, начавшего что-то рассказывать о предстоящем шоу, тут же Ланкастер резко останавливается, чувствуя неприятный толчок в живот. Вот оно, то самое чувство, когда тонкая натянутая струна твоих нервов до предела, наконец, рвется. Дженсен любит тишину и покой, он может трезво мыслить только оставшись наедине с собой, но сегодня его словно весь мир желал вывести из себя: этот шум, что возрастает с каждым шагом по приближению в актовый зал, эта суета под боком маленьких и больших людей. Если до этого его хотя бы не трогали, то сейчас решили непосредственно войти в контакт. Конец резко прервавшегося диалога ознаменовался сдавленных охом. Парень медленно повернул голову и склонил ее, посылая прожигающий взгляд на виновника покоя: мальчишка лет десяти, испуганно таращащий свои большие зеленые глаза и тихо бормочущий под нос просьбы простить и обещания больше так не делать. Ланкастер положил руку на плечо мальчику и с силой сжал, едва сдержавшись, не дай Бог вывихнет.
- Не бегать по коридорам, - звучно прорычал сквозь зубы музыкант, отпихнув юного школьника в сторону, и быстрым шагом продолжил свой путь. На дикий смех и улюлюканье рядом идущего он не обратил никакого внимания.
Сложен и долог был путь до зала церемоний, в коем проходило великое прослушивание. Парни немного припозднились, кажется, уже первый номер выбыл, но впереди еще много кандидатов, которых следовало бы оценить. И, как уже отобранных участников, Дженсена, его друга и еще нескольких актеров пригласили как жюри актерского состава. Места были почти все заняты, но школьники примостились на занятые ранее кресла в третьем ряду прямо в центре. Джен занял как можно более удобное положение для наблюдения и оценивающе посмотрел на сцену. Рыжий парень с гитарой уже допевал свою песню, которая просто резала чуткий слух Ланкастера. На вопросительный взгляд женщины из комиссии, режиссера мюзикла, он лишь отрицательно качнул головой. Раз за разом. Каждого участника друг за другом молодой музыкант заваливал без зазрения совести. Были и не плохие кандидаты, но все равно чем-то они не подходили, хотя бы по единственному параметру оценки, известному лишь одному Дженсену. Так прошел час, наступил второй. Джен уже не наблюдал пристально и не слушал внимательно, как в самом начале прослушивания, но все еще сохранял бдительность. Откуда столько бездарностей понабрали? Его друг нервно ерзал по левую руку в своем кресле, и почти поднялся, собираясь немного пройтись, как парень схватил его за запястье.
- Еще немного посидим и пойдем, окей? – тихо прошипел Ланкастер, отпуская. Тот лишь хмыкнул, нахмурившись и вернувшись на свое место.
Впоследствии, Дженсен не раз думал о том, что было бы, пойди с нетерпеливым товарищем прочь из зала, но то, что он все-таки остался послушать еще одного участника, было для него искренним счастьем. На сцену позвалиследующего. Невысокий паренек с копной светлых волос и растерянным лицом подошел к микрофону и коротко кивнул, сообщая о своей готовности. Заиграла медленная размеренная музыка, невидимой волной растекаясь по залу. Но когда в нее вплетался шелковыми нитями голос мальчика на сцене, она становилась еще лучше. Голос блондина полностью захватил Джена, как звук флейты, гипнотизирующий и манящий ядовитую змею. От каждого слова песни, доносящейся со сцены, по телу Ланкастера протекала непонятная дрожь, его словно захватывали эмоции исполнителя, передаваемые в тексте. Парень сжал пальцами подлокотники по обе стороны от себя, не отрывая взгляда от сцены. Восхитительный голос только добавлял привлекательности и без того отличающегося весьма миловидной внешностью пареньку. Не зря остался! Вот он! Да его просто не могут не принять!

Отредактировано Jensen Lancaster (2012-04-23 10:24:54)

+1

4

<...> "Life’s too short to even care at all..."
У нас слишком мало времени для того, чтобы беспокоиться об этом. Тратить время впустую, действовать только по правилам, валяться с утра и до ночи в кровати, лениться, спешить куда-то, торопиться, летать все время вторым классом, быть кем-то другим, не самим собой. Делать то, что тебя говорят, менять свои взгляды, точки зрения, воспринимать все всерьез, лгать, устраивать истерики, ссориться, вспоминать о чем-то неприятном. Просыпаться утром и уверять себя в том, что в нашем мире нет ничего хорошего. По крайней мере, для тебя. У нас слишком мало времени для всего этого, согласись?..
"I’m losing my mind, losing my mind, losing control..."
Иногда мне кажется, что я схожу с ума, теряю себя, теряю контроль. Так трудно найти себя самого в этом мире, ощущая, что улицы с каждым днем становятся только холоднее, что взрослеешь. Теперь все не так, пусть и осталась только свобода в руках. Опять искать ответы на вопросы, смотреть, как солнце встает по утрам, смотреть на небо. Всегда хотелось побыть наедине с самим собой, со своими мыслями, побыть одному. Осознать то, что, вероятнее всего, в скором времени сойдешь с ума. И теперь мне страшно...
"The fishes in the sea they’re staring at me..."
Все эти рыбы в нашем море внимательно смотрят на меня. Все смотрят, и ты невольно начинаешь теряться. Ощущаешь, как волна неуверенности в себе, волна страха опять накрывает тебя с головой. Становиться трудно дышать, ты стараешься изо всех сил сосредоточить внимание на чем-то, стараешься отвлечься. Ничего не выходит. Ведь все смотрят, так внимательно и немного осуждающе, думают о чем-то своем, будто бы ищут в тебе что-то, или же пытаются себя успокоить, пытаются успокоиться, видя, как ты нервничаешь. Видя, как ты сдаешься. Но никто и никогда не будет говорить о том, что думает, ведь так?..
"A wet world aches for a beat of a drum!.."
Судя по всему, наш глупый мир хочет услышать ритм ударных. Хочет услышать твой ритм, стук твоего сердца. Понять, что ты до сих пор дышишь, что ты до сих пор не сдался, что ты не проиграл, лишь усиливая их скуку. Понять, что ты способен совершить многое, что ты - личность, что ты - тот самый человек, который действительно достоин их внимания. Что ты никогда не будешь плакать, что ты найдешь себя, несмотря ни на что!..
"Life’s too short to even care at all..."
У нас слишком мало времени для того, чтобы беспокоиться об этом. Люби, люби тех, кто любит тебя, постарайся стереть из своей памяти, кто этого никогда не будет делать, верь, что все так, как должно быть, что все будет к лучшему. Если у тебя появляется шанс, то не сомневайся, не думай ни о чем, уверенно держи его в своих руках. Если данный шанс меняет мир внутри тебя, вносит смысл в твою серую повседневность, то лучше не сопротивляться. Никто не говорил тебе, что это будет легко, никто. Но все дали тебе слово, что эти изменения стоят того, стоят твоего настоящего и искреннего счастья.
"I’m coming up now coming up now out of the blue..."
И мне пора выходить, пора выходить, стирая грусть с лица. Выступать, думать только о том, кто смотрит на тебя, пытаться донести каждому часть самого себя, используя для этого музыку. Играть для них, быть не самим собой, быть другим человеком. Тем, о ком рассказывает история той или иной композиции. Мысленно продумывать, стоя на сцене, что будет дальше, после его выступления, мысленно готовить себя к различным последствиям. Думать обо всем на свете и в то же время стараясь максимально концентрироваться на мелодии. И никакой паники. Хотя с ней справиться труднее всего. Но все же, на данный момент я - другой человек, герой своей собственной истории, герой своей фантазии, о которой мне так хотелось рассказать.
"These zombies in the park they’re looking for my heart..."
Кто-то в нашем парке опять ищет мое сердце. В полночном эфире, в сводках новостей которого опять светлый горизонт, несмотря ни на что. В бушующих волнах, которым, как и парусу, до сих пор нет покоя. В холодных ветрах, мчащихся в никуда по улицам Лондона, рвущих старые крыши и глупые мысли. В глубине чьей-то одинокой души. Интересно, что же случится, если кто-то все же сумеет найти мое сердце? Вряд ли это случится, но все же?..
"So, dark world aches for a splash of the sun..."
Темный мир изнывает, ведь солнца теперь нет. Солнце - вроде алкоголя. Наверное, каждый из нас хотя бы раз замечал, как легко становится на душе, если после невыносимо долгой недели пасмурной погоды выглянет солнце. Тогда его лучи действуют не так, как всегда. Ты сразу же ощущаешь себя так, будто бы сделал глоток виски, - тепло разливается мягкой истомой по всему телу. Или после моря... Как чудесно, выйдя из воды, согреться лучами теплого солнца. И все потому, что ты невольно выпиваешь рюмку солнечного коктейля. И что же сейчас? Наш мир изнывает, ведь солнца теперь нет!..
"One more spoon of Cough syrup now?.."
Наверное, несколько капель микстуры от кашля начнут действовать и спасут меня?.. В моей голове слишком много мыслей, им там тесно. Как и душе, которую осталось только выдыхать, постепенно, медленно, выдыхать из легких. Выдыхай скорей мою душу наружу, ей тесно, в твоих легких так мало места. Но если честно, во всем виноват я сам. Выдыхая ее, ты, должно быть, удалишь меня из своей памяти, ведь так?.. <...>
Его просят уйти со сцены, крича "Следующий!". Ему ничего не остается, кроме как спуститься по лестнице, вернуться к реальности, медленно шагая вперед, двигаться в сторону дверей. Ему так не хотелось слышать фразу "Вы не тот, кого мы искали". Но, судя по всему, именно это он и услышит. В любом случае, оставить свою душу на сцене, выдохнуть ее для кого-то оказалось труднее, чем думалось ему. Тем не менее, он все также верил в чудеса, надеялся на лучшее и повторял себе, что все обязательно будет хорошо.
Выйти в коридор, медленно провести рукой по стене и тотчас опуститься на пол, буквально у дверей. Ладони автоматически прячут испуганное, немного растерянное лицо. Хлынули слезы, несколько капель с тихим всплеском упали на холодный кафель. Он сделал все, что в его силах. И поэтому фраза о том, что главную роль получил кто-то другой, станет для него слишком сильным ударом, в самое сердце.
Тем временем, пока юноша опять тонул в своих мыслях с головой, дверь в коридор с тихим шорохом распахнулась. Слышались чьи-то голоса, чьи-то разговоры, чьи-то крики. Но весь мир как будто бы в тумане, в вакууме, который все же мешает быть частью его, частью мира.
Наверное, слишком много всего для счастливого конца, да?..

Отредактировано Matthew White (2012-04-21 09:10:33)

+1

5

Это было странное ощущение, слишком необычное для Дженсена, не отличавшегося особой впечатлительностью. Всегда слишком спокоен, слишком серьезен, казалось бы, что даже музыка - дело, которому он посвящает жизнь и самого себя без остатка - всего лишь способприятно провести время или отличиться среди своих. Это не так, Ланкастер любит музыку, безумно любит и боготворит, вся его душа словно соткана из миллиона нот и аккордов всех инструментов мира, ударяющих в самое сердце слов из текстов песен самых разнообразных музыкантов планеты. Он живет ей, в голове всегда играет какой-нибудь незатейливый мотив, помогающий расслабиться или настроится на нужную волну для какого-нибудь дела. Редко когда звуки чьего-то голоса или музыкального инструмента будоражили подсознание, заставляя нервничать и испытывать в тоже время приятное удовлетворение. Пожалуй, именно сейчас можно отнести этот случай к разряду "супер редко".
Пристальный взгляд не сходил со сцены, Джен словно пытался поглотить этого мальчика, сам того не замечая. Его голос, мимика, взгляд, легкие жесты - все было таким живым и естественным, что Ланкастеру просто нравилось наблюдать за процессом, слушать песню, чувствовать телом созданную атмосферу. Хотелось в наслаждении прикрыть веки и забыть обо всем, ловя момент, но оторвать взгляд от сцены не было сил. Когда блондин закончил петь, Дженсен уже был готов закрывать уши, дабы слишком громкие аплодисменты и просьбы исполнить еще раз на бис не оглушили, но этого не произошло. Не было вообще ничего, кроме минутного молчания и быстро брошенного на сцену отрешенным голосом "следующий!". Музыкант от удивления чуть не потерял свои драгоценные глаза, которые так и норовили вылезти из орбит. Он кидал взгляд то на жюри, что-то тихо обсуждающих, то на паренька, расстроено бредущего к выходу. ... Что за черт, я не понял? Ну нет, такой несправедливости он терпеть не намерен.   
Парень резко поднялся с кресла, игнорируя возмущенно-удивленные возгласы друга и, не особо утруждаясь обходом кресел, перемахнул через ряд, оказываясь прямо за спинами гордо восседающих членов жюри. Он вцепился пальцами в мягкую спину кресла, склоняясь над самым ухом женщины, что все спрашивала у него совета, а теперь проигнорировала, отметая претендентов по своему хотению. На удивленный взгляд зеленых глаз Джен ответил презрительным, приковывающим к седалищу своей холодностью и раздражением одновременно.
- Почему вы его не взяли? - как можно спокойнее проговорил Дженсен, шипя, словно змея, пока следующий исполнитель поднимался на сцену.
- Потому, что он нам не подходит, Дженсен, - донесся ответ, на что парень лишь сильнее стиснул мягкую обивку, впиваясь ногтями, - У него типаж не тот, что нам нужен, да и поет он...
- Он отлично поет! - громко рявкнул Ланкастер прямо в ухо женщины, от чего она испуганно отшатнулась в сторону. Фыркнув, парень выскользнул из ряда кресел и ног, и быстрым шагом направился в сторону выхода, игнорируя удивленные лица, обращенные к нему. Походу, Дженсен возмутился слишком громко, отчего привлек всеобщее внимание, кажется, что его слышали даже за пределами актового зала. И пусть, сейчас не до этого.
Джен буквально вылетел из помещения, пиная дверь ногой и открывая ее нараспашку. Остановился, судорожно оглядевшись, и, заметив виновника произошедшего, вытянул лицо в удивлении. Мальчишка сидел на холодном кафельном полу у стены и тихо лил слезы, прикрывая лицо руками. Он такой впечатлительный?... Ланкастер медленным, почти бесшумным шагом приблизился к блондину, и с уже более сочувствующим взглядом посмотрел на него. Стоять и молчать, наблюдая, как этот паренек плачет, Дженсен не мог, не такая бездушная сволочь, какой хочет казаться. Запустив пальцы в свои растрепанные каштановые лохмы, Джен осторожно подошел и опустился на пол, не отрывая взгляда, рядом с ним, прижимаясь спиной к стене.
- Эй, не плачь, хорошо?.. - тихо, почти шепотом, обратился к юному певцу парень.
Рука сама потянулась к блондинистой шевелюре и вот Ланкастер успокаивающе гладит по голове расстроенного ребенка, не смотря на то, что сам на соплю старше. Паренек был похож на котенка, голодного и одинокого, загнанного в угол хулиганами-живодерами на мрачных улицах грязного города. Дженсен словно лучился сочувствием и неожиданной для себя добротой к пареньку, ведь он прекрасно понимал его и сам не раз оказывался в подобной ситуации. Музыкант словно окунулся в собственное прошлое, в то, с чего начинал, будучи подростком с гитарой в руке и огнем в сердце, как говорят. Он уже успел отличиться, зарекомендовать себя, а у этого юного дарования еще все впереди. Хотелось протянуть руку помощи ему, подтолкнуть на более решительные действия. Надо будет поговорить с жюри еще раз. В более вежливой форме, разумеется.
- И пел ты замечательно, зуб даю, -  ободряющая белозубая улыбка, адресованная блондину. И когда он, наконец, соплислезы пускать перестанет?

+1

6

"Нельзя стать счастливым, не испытав несчастья! Тебе это, конечно, известно?" Последние слова его лучшего друга, который остался в прошлом, как и многие другие вещи. Он делал попытки успокоить его, всегда оставался с ним рядом в трудную минуту, слушал, разговаривал. Он любил его, он считал его самым лучшим не только другом, но и любимым человеком, т.е. парнем. Тот, в свою очередь, делал для него буквально все. Им казалось, что их отношения, хотя бы в качестве друзей, - вечны. Но так не бывает. Все хорошее имеет свойство заканчиваться. Исчезать, ускользать от тебя именно тогда, когда ты совсем этого не хочешь. Закон вероятной подлости. Он, на тот момент глупый, наивный мальчишка пятнадцати лет, сидит на холодном полу, подтянув колени к груди и обхватив их руками, точно так же, как и сейчас, в такой ситуации, уставившись в одну точку, молча.
Его друг потерял старшего брата, к которому относился совсем не так, как к своим родителям. Он любил его, доверял ему. Но все опять же в одночасье рухнуло, когда тот попал в автокатастрофу и на месте скончался. Оставляя после себя лишь боль потери и стену из недосказанности. Мальчишка внимательно слушал своего друга, ничего не говорил и только иногда пытался что-то сказать ему. "Все будет хорошо, мы обязательно найдем свое счастье, поверь!" Детский лепет. Слушать становилось все тяжелее, но юноша молчал, сохранял тишину и слушал дальше. Расставаться всегда тяжело. Именно поэтому, после всего монолога... мистера N, он медленно поднял голову, слабо улыбнулся чему-то и тихо сказал. "Теперь я понимаю, почему нас учат не привязываться. Что бы ни случилось. Все когда-нибудь закончится. И мы не будем готовы к этому. Мы никогда не будем счастливыми, оставаясь такими". Первая строгость, оставшаяся ярким воспоминанием в памяти.
Первая и последняя. Мистер N ушел. Он нарочно вычеркнул его имя из своей памяти, стирая тем самым и воспоминания, связанные с ним. Кроме одного, о котором и говорилось ранее. Ушел. И теперь никогда не вернется. Ушел, хлопнув дверью. Оставляя мальчишку в том же состоянии, в котором находился сам. Вместо того чтобы справиться с горем вместе, он ушел. Винит ли его мальчишка? Нет. Он сделал все так, как должно было быть. Он все сделал правильно. По крайней мере, ему хотелось так думать. Сначала все это казалось страшным сном, но впоследствии он свыкся с этой мыслью. Постоянно повторяя себе. "Что бы ни случилось, помни - не привязываться". И все равно, это случалось. И к тому же, достаточно часто. До некоторого времени.
Изо всех сил стиснуть кулаки, стараясь выбросить из мыслей все эти глупые воспоминания, от которых становится только тошно. Быстро помотать головой из стороны в стороны, будто стараясь вернуться к реальности. Все в очередной раз повторяется. Только почему это все случается именно с ним? Иногда, он все же думал над смыслом происходящего вокруг. Иногда, когда становилось совсем грустно, когда солнце скрывалось за тучами, когда дождь стучал по крышам, отдаваясь гулким эхом в ушах. Почему все так? Разве, так должно быть? Наверное. Ведь все неслучайно, все правильно. И все эти испытания, которые вспоминать с каждым разом все труднее и труднее, давались ему не просто так. Нужно собраться и идти дальше, несмотря ни на что. И что бы ни случилось, искренне улыбаться каждому встречному, радоваться солнцу над головой, думать о хорошем, верить и надеяться на лучшее. Поэтому, даже находясь в таком мире, среди серых лиц, ему нужно опять оставаться сильным. Не физически, как думают многие, а морально. Все будет хорошо, только надо ненадолго забыть о времени, забыть об этом, не считать минуты, дни, недели. В конце концов, в мире, помимо него, много других людей, которым также невыносимо тяжело, больно, как и всем обитателям этой планеты. Не нужно думать об этом. Ведь в любом случае, все изменится. И скорее всего, в лучшую сторону.
О счастье мечтают, многие стараются быть счастливыми, искренне верят и надеяться, что счастье есть. Но ведь если задуматься всерьез, то бывает ли все хорошо? Случается ли такое, что счастье с тобой всегда рядом, постоянно? Ты, конечно же, чувствуешь себя счастливым, у тебя все здорово, все хорошо, но в то же время кто-то испытывает или физические, или духовные муки. Ты начинаешь думать об этом, соответственно - огорчаешься, тебе становится немного не по себе. Многие уверены, что наша судьба - это зебра. Каждая белая полоса ведет за собой черную, каждая черная - белую, и так далее. Счастье действительно периодично, непостоянно. Счастье будет рядом с тобой только в определенный момент, период времени, но никогда не будет сопутствовать тебе все время. Так не бывает. Рано или поздно, настанет такой момент, во время которого ты будешь чувствовать себя несчастным. То есть счастье не бывает абсолютным, так? Вовсе нет. Оказывается, что бывает. Для того, чтобы стать счастливым человеком, нужно делать что-то в первую очередь не для себя, а для других, отдавать им всего себя, творить добрые дела, говорить добрые слова, совершать достойные поступки. Наверное, только тогда мы узнаем, что такое настоящее счастье. Или же нет? Кто знает. В нашем мире все относительно. С точностью никто никогда не сталкивался. Если же кто-то и сталкивался, то этот кто-то вряд ли вспомнит об этом. Или так случается только с ним? Скорее всего.
Был ли этот юноша счастливым человеком? Конечно. Он счастлив, в этом все дело, и таково свойство счастливых — находить естественным все, что происходит вокруг них. Их счастье устанавливает во всем великолепную связь. Тогда почему он до сих пор возвращается в прошлое? Будто ищет там что-то, считает то время - лучшим. Почему? Во всем необходимо видеть, как минимум, немного хорошего. Суметь принять его, твое прошлое, настоящее прошлое, - не в этом ли истинное счастье? Идти дальше, не сдаваться до последнего.
Рядом с ним, медленно опускаясь на холодный кафель, садится кто-то из старшей школы, кто-то, отличный от всех остальных ребят. Да, именно он с интересом смотрел на его выступление, именно он так вдохновенно, воодушевленно смотрел на сцену, на него. Или же это только то, что ему так хочется видеть? На его лице читается некая ярость, на лице мальчишки - слезы. Да, судя по всему, мир опять виноват. Виноват в том, что слишком груб и суров. Так и должно быть?
Нет. Ведь гораздо лучше дать человеку шанс, протянуть ему руку помощи, чем морально убивать его, разбивая мечты, мысли, доказывая, что в этом мире нет ничего хорошего. Что все плохо. Честно говоря, юноша до сих пор не сумел понять, для чего все это делают. Им так нравится смотреть на то, как постепенно выходит из строя человек, ломаясь изнутри?
Его рука легко касается мягких волос юноши, видимо, пытаясь успокоить, но плач мальчишки только усиливается, будто бы по команде. Будто бы этим касанием он спустил какой-то курок внутри него. Постепенно становится тошно. Тошно от своей слабости и уязвимости. От мыслей о том, что он создает слишком много проблем, автоматически, своим существованием, самим собой. Не поднимая головы, пряча лицо в ладонях, тихо и неуверенно начать разговор.
- Кафель холодный... Тебе лучше подняться... Ты легко простудишься, чего мне совсем не хочется... - Все же медленно-медленно повернуться, слабо улыбнуться юноше в ответ. Внимательно всматриваясь в его лицо, в его черты, так напоминающие далекое прошлое. Тихо, почти шепотом. - И спасибо... Но роль ведь все равно не моя, да?..

Отредактировано Matthew White (2012-04-25 16:00:42)

+1

7

Слишком строг, слишком правилен, вечно сам себе на уме, невозмутим до скрипа зубов и чесотки в кулаках - за это Ланкастера и ненавидят. Привитое с раннего детства искоренить за пару дней не удастся, как и безразмерную любовь к музыке и искусству, на это люди тратят годы и не всегда им удается достичь желаемого. Но Дженсен довольствуется тем, что имеет и меняться ради чего-то или тем более кого-то не намерен. По крайней мере, так координально, чтобы напрочь отступить от своих принципов и моральных устоев, годами пополняющихся все новыми и новыми пунктами. Сложно пустить кого-то в свое окаменевшее сердце, доверится, почувствовать, что действительно нуждаешься в ком-то. Ком-то, кто всегда готов протянуть руку помощи, выслушать все, что тревожит и бередит твою израненную душу. Ком-то, к кому не стыдно прийти в любое время дня и ночи, кого всегда желаешь нежно обнять, прижимая к себе, твое самое дорогое и любимое на этой планете, о ком все мысли, для кого все чувства, вся твоя никчемная жизнь, в мгновение ставшая кому-то нужной. Просто нужной. Все это было не знакомо Джену, до недавнего времени.
Семья всегда была для него всего лишь словом, весь смысл которого заключен в наличии родственных уз между группой людей. Родители растили его в строгости, воспитывая в нем некое подобие современного аристократа с безупречными манерами, светским вкусом и сталью в глазах. Как старые солдаты, не знающие слов любви. О нежных чувствах у Ланкастеров и упоминать не стоит, это нечто из ряда фантастики. За исключением, конечно, самой младшей из чада, что умудряется любить всех и вся, от воплощений холодности своих родителей и старшего брата до сумасшедшего садовника.
Дженсен никогда и не рассчитывал, что хоть кто-то способен вытащить его из созданной десятком лет скорлупы, ему казалось, что все это - пустая трата времени, и другим так казалось. Но не ей. Она научила его быть более добрее к людям, Джен поумерил свой мизантропизм и всю свою ненависть преобразил в справедливость, что несет на своих могучих плечах и по сей день. Первый друг, первая симпатия, первая любовь. К сожалению, она не захотела идти на прослушивание, хоть и участвовала в мюзикле. Я уверен, этот паренек бы ей понравился.
Музыкант продолжал сидеть рядом с блондином, медленно поглаживая по светлым мягким волосам, проредив пальцами, перебирая прядки. Он был в недоумении от происходящего, от эмоциональности мальчишки, излишней чувствительности. Дженсен не мог понять: зачем так переживать из-за отказа? Конечно, это был незаслуженный посыл, со всей присущей себе любимому справедливостью он еще добьется, чтобы паренька признали, но все-таки. Школьник сам не раз оступался и попадал в подобные ситуации, но всегда брал себя в руки и с гордо поднятой головой плевал в лицо тем недоумкам, что не разглядели его великий и могучий талант. Падая на колени - вставай, ввязался в драку - борись до конца, держись до последнего и самое главное - не давай врагу повод для насмешек, не показывай слабые стороны. Будь сильным, сильнее, чем все, хоть на минуту почувствуй себя Чаком Норрисом и мир сам встанет на колени. Это твой мир, твоя жизнь, ты не имеешь права быть слабым. Здесь ты должен выживать, вокруг полно хищников, что так и хотят тебя, беззащитного кролика, разорвать клыками и когтями, но ты не трус, ты сильнее, чем сам думаешь.
Вот и сейчас парню хотелось помочь этому мальчишке подняться, перестать наматывать сопли на кулак и вновь обрести веру в себя. Ведь у него такой голос! Ланкастеру казалось, что в жюри сидели глухие и слабо развитые люди, мягко выражаясь. Паренек талантлив, отлично поет и неплохо держится на сцене. Возможно, то, что он немного нервничал и было замечено зорким, не к месту, глазом прослушивающих, но это не серьезная причина в категоричном отказе. Над этим еще стоит поработать, может удастся уговорить на еще одно прослушивание. Да черт, никаких может быть, это точно сработает, не может не сработать! А пока.
- Кафель холодный... Тебе лучше подняться... Ты легко простудишься, чего мне совсем не хочется... И спасибо... Но роль ведь все равно не моя, да?..
Блондин, наконец, обращает на надоедливого музыканта под боком внимание и поворачивается лицом, открывая его, опуская ладони. Кожа бледная, что на солнце, пробивающем свои теплые золотистые лучи, словно пронизывала ее, настолько тонкая. Большие заплаканные глаза, обрамленные пышными чуть влажными ресницами, полные всепоглощающей печали. Дорожки слез, искрящихся на свету крупными каплями хрустальным блеском, продолжающими стекать по щекам вниз. Дженсен замер, откровенно разглядывая мальчишку, до него не сразу дошел смысл сказанного.
- А, да нашел о чем волноваться, я от такого не заболею, уж поверь мне - парень улыбнулся уголками губ, переместив ладонь с блондинистых волос на щеки и кончиками пальцев смахнув медленно катившуюся градину слез. - Рано делать какие-то выводы, может они никого и не найдут. Но мы все равно попытаемся их переубедить. Воззвать к остаткам разума, так сказать, - только до Дженсена дошло, что он так и не узнал у парнишки имени. – Как тебя зовут?

+1

8

Иногда ты начинаешь думать о том, что весь мир против тебя. Иногда у тебя опускаются руки. Иногда слезы струятся сами собой, стирая с лица все маски, и ты не контролируешь себя, как бы тебе того ни хотелось. Иногда все совсем не так, как должно быть. Иногда сердце стучит в таком ритме, что, кажется, вот-вот вырвется из груди, ломая на части ребра, ломая грудную клетку. Иногда тебе становится одиноко, и ты бросаешься в крайности, совершенно не думая, забывая о том, что случится с тобой. Что случится потом. Иногда ты уходишь в депрессию. Почему? Вряд ли кто-то с уверенностью даст тебе ответ на данный вопрос. Потому что ответа нет.
Виноват не мир вокруг, виноваты не зрители, которые внимательно, осуждающе смотрят на тебя, виноваты не те, о ком ты думаешь. Виноват ты сам. И пока ты сам не поймешь этого, депрессия будет ходить за тобой по пятам. Пока ты сам не расправишь крылья, не поднимешь руки к солнцу, не засмеешься так искренне и чисто, все будет повторяться. Раз за разом. Опять и опять. Снова и снова. Но все же что-то происходит. Ты, наверное, и рад вполне, да?..
Ты рад тому, что серые дни, как корабли, тонут у причала. Что солнце светит в твои окна сквозь темные шторы, рисуя на полу силуэты своими слабыми лучами. Что кто-то говорит, и что ты это слышишь. Что ты видишь все происходящее вокруг. Что душный воздух, смешиваясь с дымом от сигарет, медленно проникает в легкие. Что горячий кофе течет медленно вверх по твоему телу, разливается мягкой истомой, вырывая из груди сдавленный вздох. И ты опять чувствуешь себя настоящим, снова возвращаешь себя к реальности, спускаешься с небес. Но ты не прощаешься с депрессией, той меланхолией, что внутри тебя. Ты крепко держишь ее за руку и не отпускаешь. Впоследствии, это чувство становится постоянным, и ты не расстаешься с ним, несмотря ни на что. Потому что только так ты ощущаешь себя в этом мире.
Так забавно. Ощущать себя в этом мире, благодаря снижению настроения и утрате способности чувствовать радость, быть счастливым. Благодаря нарушению мышления, негативным суждениям, пессимистическому взгляду на происходящее, двигательной заторможенности. Пытаться скрыться от реальности, но чувствовать себя в этом мире все равно. Сводить все к алкоголю или к антидепрессантам. И все почему? Потому что весь мир против тебя... По крайней мере, так кажется тебе. Но ничего с этим сделать нельзя. Так будет до тех пор, пока ты сам не изменишь самого себя. Так все странно. Но иначе нельзя.
Несколько месяцев, долгих, нудных и скучных. Грустил ли он чаще всего? Нет. Но иногда, как и говорилось ранее, наступает такой момент, во время которого ты думаешь, что весь мир против тебя. У него опускались руки с каждым днем. Слезы струились сами собой. У него совсем не получалось их контролировать. Непонятно почему. Немного терпения теперь слишком мало для него. Теперь ему опять хочется спрятаться в своей комнате, хлопнув дверью, включить музыку, где колонки рвет длинное соло, где лирика будто бы врывается в твою память, где тебя понимают и любят. Только в музыке находить самого себя. Ведь от музыки зависит многое: настроение, пульс, температура и дальнейшие поступки. Только так на несколько мгновений осознать, что действительно случилось с тобой. На несколько мгновений остаться наедине с самим собой?.. Для чего?
Тень прошлого всегда будет преследовать тебя. Иногда так трудно понять смысл данной фразы. Но иногда ты понимаешь, осознаешь ее настолько сильно, что думаешь, будто бы эта мысль - твоя собственная. Будто бы ты самостоятельно, следуя изначально выбранному пути, как-то добился ее понимания, как-то пришел к ней. После таких мыслей ты ощущаешь, что прошлые моменты - лучшее, что с тобой происходило. Что прошлое - это картина, на которой все плохое со временем тускнеет, а хорошее становится ярче, но в другом свете. И самое главное, верно выбрать тот или иной свет.
Ты понимаешь, что прошлое преследует тебя лишь потому, что ты сам того хочешь. Что ты сам опять и опять вспоминаешь то, что случилось когда-то, что теперь в прошлом. Ты начинаешь скучать, понимая, что твои серые дни теперь никогда не сумеют стать настолько яркими, как прошлые. Поэтому прошлое, будто бы ощущая то, что ты скучаешь по нему, идет к тебе навстречу. Или преследует тебя. И ты навсегда остаешься с ним, не давая настоящему или будущему шанса изменить тебя.
Конечно, мы не в состоянии вернуться в прошлое и изменить его. Но нам лучше поскорее вычеркнуть из своей истории все мысли о нем и постараться вернуться в настоящее, в котором мы и должны действовать, изменяя его в лучшую сторону, делая его таким же лучшим для себя, как и прошлое. Раскрашивать мир теми красками, которыми хочется нам. Именно нам и не кому-то другому. Раскрашивать яркими, светлыми красками. Красными или синими?..
В голове опять все мысли смешались. Их слишком много. Не хватает только сильного ветра, который, врываясь в твою душу, оставит после них, после этих мыслей, только хаос и обрывки недосказанных фраз, унесенные в скором времени в никуда. Оставшись гулким эхом в ушах. И помимо этих мыслей в его голове невыносимо много метафор и аллегорий, до которых никому, собственно, кроме него самого, нет дела. "И он играл... Я смотрела на море... Вспоминала его аллегории... По собственной воле..." Мысленно вспомнить несколько строк того стихотворения и, тихо вздыхая, успокоить себя тем, что память до сих пор в порядке.
И опять считать про себя минуты, проведенные вместе с ним наедине, уверяя себя в том, что с ним все в порядке. Чей-то исхудалый почерк несомненно оставил печать на юноше. Наверное, он догадывается, чей именно. Постоянно меняющийся, как и его настроение, наклонный, где-то двадцать или тридцать градусов, немного строгий и грубый. Оставшийся навсегда в памяти, как и то ощущение внутри тебя. Будто бы некоторые мотыльки с силой бьются о твою грудную клетку, стремясь вырваться, сломать твои ребра, расправить слабые крылья и лететь вверх, выше, к небу. Восемь месяцев. Восемь долгих месяцев юноша смотрел на то, как он проходит мимо, о чем-то разговаривая со своими друзьями. Гордый, спокойный, серьезный. Теперь же он сидит рядом с ним, буквально на расстоянии метра. Он ведет ладонью, такой теплой, немного шершавой, вытирая слезы с его щек. Минуту назад он, распахнув дверь, буквально вылетел к нему в коридор. Так не бывает. Такие, как он, и не смотрят в мою сторону. Вероятно, это сон. Совсем скоро оповестит о том, что наступило утро, мой будильник, я проснусь. И пойму, что это сон. Скорее бы... Мысленно повторять себе одну и ту же фразу. Так не бывает. Только не с ним.
- Найдут, конечно... Не думаю, что я первый или последний человек в нашей школе, кто решился посетить ваше прослушивание, - слабо улыбнуться своим собственным мыслям, уставившись в одну точку. Думая о чем-то своем. Тихо усмехнуться, поправить тонкими пальцами светлую челку, опять посмотреть на него. И сразу на душе становится легче. Сразу хочется улыбаться. Хочется никогда больше не плакать.
- Мэттью... Мэттью Уайт. Ты, должно быть, Дженсен Ланкастер, да? Мне иногда удавалось посетить ваши репетиции и выступления... Из тебя хороший актер и удивительный музыкант... - Он никогда не сумеет рассказать ему о том, что все композиции в его исполнении вернули ему уверенность в себе, вернули к нему вдохновение. Он никогда не сумеет рассказать ему о том, как он смотрел ему вслед, о том, как писал письма и тотчас бросал их в камин, после рассказывая отцу, что это - всего лишь бумага. Он никогда не сумеет рассказать ему о том, как сильно он его любит. Восемь долгих месяцев. - Почему ты вдруг вышел из зала?.. Ведь прослушивание идет дальше, и ты должен сидеть в комиссии, смотреть на ребят, на их выступления, слушать их исполнение... Почему? - Опять посмотреть на него. Немного серьезно, строго, но в то же время мягко. Опять посмотреть, будто бы намекая на то, что ему нельзя так волноваться о каком-то мальчишке, о том, что ему так легко отказали на прослушивании. Слабо улыбнуться и тихо прошептать, ощущая, как медленно, но уверенно утихают эмоции внутри, совсем недавно накрывающие с головой.
- Я в порядке. Честно... А тебе лучше вернуться...

Отредактировано Matthew White (2012-04-29 22:47:19)

+1

9

Сказать себе остановится – это то, что нужно делать во время. Знак стоп тебе никто перед носом не поставит, финишную ленту не натянет, ты должен делать это сам. Знать свои пределы, возможности, трезво оценивать ситуацию, реально смотреть на вещи и понимать, на что действительно способен. Сейчас ты чувствуешь себя спокойно, немного напряженно, но тебе это даже на руку, ты не перегнешь палку, не порвешь струну терпения с той же легкостью, как делал это раньше. Не сломаешь кого-то, чью-то жизнь. Терпение, своеобразное сострадание – ты учишься этому потихоньку, помаленьку, преодолевая всевозможные трудности. Ты должен исправиться, ты чувствуешь это, они не одобряют, твои действия никогда не получают поддержки. Но не можешь, не справляешься, вновь и вновь срываясь, влезая в то, от чего тебя так берегут. Ты слишком не любишь не людей, в ответ человечество не может дать тебе любовь, как не пытайся ее заполучить, что не делай. Унижаться не в твоих правилах, ты не встанешь на колени просто по тому, что тебя съедает собственная гордость и самолюбие. Вокруг одни никто и звать их никак, они этого не достойны. Не все.
Странное ощущение, когда начинаешь жить не ради себя, не только для своих целей и убеждений, которые душат обязательствами выполнения и претворения в жизнь, а ради кого-то. Словно смотришь на мир по иному, начинаешь меняться, человек, что рядом с тобой невольно редактирует в тебе то отрицательное, что есть, превращая в положительное. Невидимыми цепями сковывает жестокость, ласковыми прикосновениями успокаивает агрессию, дает шанс искупить свою вину хотя бы перед ним. Вечно мрачное небо, затянутое пепельной пеленой, проясняется, выпуская из своего плена яркое солнце, греющее душу, дарящее свет. Только твое солнце, что радует тебя каждый день одним своим присутствием, взглядом, улыбкой и тогда становится наплевать. Наплевать на все то дерьмо, что льется ручьями вокруг тебя только потому, что ты такой, какой есть, каким рожден, каким воспитан.
Дженсен медленно убрал руку от нежной и в тоже время бледной кожи лица блондина, повернув тыльной стороной ладони вниз. Задумчивый взгляд голубых глаз, что при нынешнем освещении едва падающих солнечных лучей на угольно-черные ресницы казались еще ярче, был направлен на кончики длинных пальцев, указательный и безымянный из которых были заклеены пластырем. На подушечках все еще сверкали капли слез, небольшие, как роса после прошедшего пару минут дождя на листве изумрудной травы в парке, но переливающиеся на солнце, как мыльные пузыри, пускаемые радостно визжащими детьми с гуляющими мамами неподалеку, в том же парке. В памяти кадром старой пленки промелькнуло воспоминание: Ланкастер, год назад, стоит у закрытой двери и растерянно, с толикой ужаса во взгляде, наблюдает за тем, как сверкающие градины слез стекают по бледным щекам девушки вниз. Он напуган, потерян, Джен не знает, что делать в таких случаях, потому что просто с подобным не сталкивался. Ты словно чувствуешь боль другого человека, передающуюся через соленую росу, и это омрачает, становится не по себе. Тогда парень хотел рвануть с места и бежать, куда глаза глядят, лишь бы не видеть ее в таком состоянии. А успокоить, скажете вы? Но как? А вдруг все будет только хуже? Мы инстинктивно поступаем так, как будет нам комфортнее, все мы эгоисты, но не путаем с эгоцентристами, это совершенно другой разговор. Тогда все закончилось тихо и мирно, за исключением того, что ей вновь чуть не пришлось рыдать над разодранными в кровь руками парня от бессилия их обладателя.
- Тут дело не в том, какой ты человек по счету среди всех, а в таланте, вернее в его наличии, - задумчиво проговорил Ланкастер, переворачивая ладонь и наблюдая, как капли воды медленно сползают и летят вниз, разбиваясь о кафельный пол.   
Услышав свое имя, Дженсен удивленно захлопал глазами, вновь обернувшись к пареньку. Не смотря на то, что подобное происходит довольно часто, хотя, что греха таить, всегда и везде, парень не перестает искреннее удивляться. Он не оценивал масштабы своей популярности благодаря группе и своих частых концертах в небольшом баре, просто было как-то все равно. Для него это в новинку до сих пор – вечно холодный и нелюдимый, отталкивающий от себя людей достаточно пугающей аурой, теперь же привлекает к себе большое внимание. Это раздражало, но приходилось мириться и каждый раз снова и снова удивляться звучанию твоего имени с чужих губ.
- Неужели я так знаменит? Меня знают все, а вот я из них – почти никого, - чуть усмехнулся музыкант, потерев затекшую сидеть в одном положении шею и протянув Мэттью руку, быстро пожав протянутую в ответ, - Будем знакомы, Мэтт. И спасибо на добром слове.
При упоминании Уайтом о том, что он присутствовал на некоторых выступлениях и репетициях их группы, Ланкастер несколько раз пробежался быстрым внимательным взглядом по мальчишке, усиленно вспоминая этот светловолосый индивидуум. Посмотреть на ребят за любимым делом приходило не мало народу, особенно в последнее время, и всех упомнить было просто нереально. Возможно, бэк-вокалист мог и припомнить блондина, ведь он все время утверждает, что помнит всех и каждого с первого концерта, а может просто притворяется, привлекая внимание девушек? Сложно сказать, этот чудак вечно себе на уме. Дженсен на секунду остановился на глазах Мэттью. Большие, лучистые, знаете, как у маленьких оленят, сейчас они потеплели и наполнились радостью, нежели минуту назад, от чего у самого музыканта поднималось настроение. Что-то знакомое в нем было, этот силуэт, эти черты, этот взгляд…
- Почему? – переспросил Джен, склоняя голову и смотря перед собой, - Может потому, что до тебя были одни бездарности, коих вообще к микрофону пускать нельзя. Может, я не хочу, чтобы ты разочаровался в этом всем, что из-за неудачи не бросал дело, а шел дальше, развивал свой талант. Может… - Ланкастер помедлил, оборачиваясь к Мэтту, - Я хочу помочь тебе.
На слабую улыбку ответить более теплой, ободряющей, заставляющей подняться и идти вперед, невзирая на трудности. На серьезный взгляд адресовать чуть насмешливый, мол, что такого в том, что я сейчас здесь?
- Что-то я тебе не верю, – музыкант прищурился, вглядываясь в черты паренька рядом, - И возвращаться туда нет сил, без меня справятся.

Отредактировано Jensen Lancaster (2012-05-01 21:05:41)

+1


Вы здесь » Misguided Ghosts » Флэшбек » Cough Syrup.


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно